Опубликовал(а): Viona

Опубликовано: 12.09.2009 
(последнее обновление: 12.09.2009)

Автор: Tucker McGinnis Katherine
Источник: статья опубликована в составе книги «Dance, spectacle, and the body politick, 1250-1750» — Jennifer Nevile — Indiana University Press — 2008 г.
Перевод: Смольнякова Екатерина (все иллюстрации добавлены переводчиком), Семенов Антон

Введение
Карьера Чезаре Негри, отраженная на страницах «Le Gratie d’Amore»
Факты, не вошедшие в книгу
Краткая хронология жизни Чезаре Негри
Ссылки

Введение к оглавлению

Летом 1587 года в Париже миланский танцор Чезаре Негри заболел настолько тяжело, что лежал при смерти. Множество претендентов рассчитывали на его завидную должность violon du roi (скрипки Короля) [1], однако сводная сестра короля, герцогиня Ангульемская, посоветовала Негри передать своей супруге право выбора преемника, что обеспечило бы ей некоторую финансовую поддержку после смерти мужа. Впрочем, Чезаре Негри не умер, но оставил службу у Гериха III Французского и вернулся в Милан.

Безо всякого сомнения, на современный взгляд Чезаре Негри был одним из самых успешных и заметных танцмейстеров своего времени. Он выделялся на фоне своих коллег — профессионального окружения, зародившегося в Италии в XV веке и получившего развитие в следующем, XVI столетии.

Необходимость в учителях танца была вызвана изменениями, которые произошли в роли двора и придворных того периода. Значимость социальных и художественных навыков в жизни дворян и других представителей элиты возросла и в чем-то даже заменила значимость военных навыков. Популярность «Придворного» Бальдассаре Кастильоне является косвенным доказательством и этих изменений [2], и нового понимания придворными своей роли, которое, в свою очередь, нашло отражение в способах «преподнесения» себя обществу. Ко времени Негри, то есть ко второй половине XVI в., профессиональные учителя танца повсеместно стали необходимы любому человеку — мужчине или женщине — стремящемуся к совершенствованию своих навыков. Большинство танцмейстеров были итальянцами. На вершине профессиональной карьерной лестницы находились учителя королевского двора и особ королевской крови. Именно это положение и занимал Чезаре Негри.

Вернувшись в Милан, мастер быстро вернул себе статус ведущего танцмейстера города, а вместе с ним и покровительство Испанского двора, под властью которого в то время находилась Ломбардия. Негри преподавал и испанским, и итальянским придворным и занимался обучением других танцоров, которые сначала выступали в качестве его наперстников, а затем разъезжались в разные стороны и распространяли таким образом стиль Негри при других итальянских и европейских дворах. Кроме того, Негри организовывал пышные представления для своих покровителей и их титулованных гостей. В 1602 году, после почти полувека профессиональной деятельности и через 15 лет после возвращения из Франции, Негри опубликовал свой трактат «Le Gratie d’Amore».

Работа Негри — не просто учебник (хотя и учебник, конечно, тоже): это книга, которая дает нам ни с чем не сравнимую возможность взглянуть изнутри на жизнь преподавателя танцев ранних эпох. Негри описывает свою деятельность в Милане и в Италии, сочиненные им танцы, и тех представителей знатных фамилий, перед которыми ему случалось выступать. Он перечисляет своих отличившихся учеников и покровителей. Негри намеренно рекламирует свою репутацию и свое имя, добавляя к нему прозвище «Il Trombone». Однако, как это ни странно, он не упоминает о своей службе при дворе короля Франции. Это упущение выделяется на фоне во всем остальном детальнейшим образом описанной автобиографии. Если Негри добился чести быть нанятым корлем Франции Генрихом III, почему он не добавил этот факт к перечню своих заслуг? Он перечисляет других танцоров, служивших при французском дворе, превозносит их успехи и суммы гонораров, но ничего не говорит о покровительстве, которое нашел он сам у приближенных Генриха III, Карла IX и Генриха IV. Что является тому причиной — досадные пробелы в памяти мастера, или же какие-то профессиональные или политические мотивы?

О жизни европейцев эпохи Возрождения, не относившихся к высшим классам общества, известно очень немногое. Негри и здесь является исключением. Автобиографические записки, оставленные и не гуманистом, и не купцом (приходно-расходные записи, так называемые ricordi) — большая редкость. В своем трактате Негри не столько рисует свой собственный портрет, сколько создает общий образ представителя своей профессии. Он не публикует откровенно личную информацию. За исключением единственного упоминания своей дочери Маргариты, во всем остальном Негри описывает исключительно профессиональную деятельность — свою и своих коллег, которых он знал лично или информацией о которых располагал. Благодаря деятельности светских и церковных властей мы можем найти сведения и о других сторонах жизни упомянутых им людей и их родственников. Данные, которые можно найти в церковных и государственных архивах в Милане и во Франци, позволяют найти ответы на вопросы, возникающие в результате недомолвок или ошибок Негри. Все вместе, они дают возможность составить биографию невероятно успешного в своей профессиональной деятельности танцора. Кроме того, сложенные воедино, факты из архивных записей и из автобиографических источников проливают свет на французский период в жизни мастера.

Складывающаяся в итоге более полная картина жизни Негри позволяет мне вернуться к, видимо, неслучайным недомолвкам в его автобиографии и рассмотреть те причины — профессиональные, политические или личные, — по которым автор ничего не сказал о своем пребывании во Франции. Описывая свою карьеру танцора и хореографа, Негри специально подчеркивает и значимость людей, для которых он работал, и то огромное впечатление, которое оставляли мероприятия, в которых он участвовал. В своей тщательной переписи персон, перед которыми он выступал, которых он учил и которым он служил, мастер аккуратно перечисляет и итальянских, и испанских вельмож. Именно хвастливый тон этого перечисления привлекает внимание современного читателя к странному отсутствию упоминаний о членах французской королевской семьи в Париже. На наш взгляд, король Франции — слишком значительная фигура для того, чтобы его игнорировать.

Для жителя же города, находящегося под испанским владычеством, в конце бурного столетия, ознаменовавшегося уже окончившейся, правда, войной между Испанией и Францией, политические причины уже описанного молчания выходят на первый план, и я намереваюсь рассмотреть их как наиболее вероятную причину сдержанности Негри в вопросах, касающихся французского периода его жизни. Преуспевающий преподаватель придворных танцев должен был разумно взвесить политическую необходимость и страсть к самовозвеличиванию, и в итоге унять тягу к хвастовству своими прошлыми достижениями в случае, если бы она могла ухудшить взаимоотношения с его нынешними покровителями. Ведь не так давно Негри принимал участие в значительных торжествах, которые спонсировали одновременно и испанское правительство, и миланские патриции. Его личные покровители в Милане сами были испанскими правителями. В трактате «Le Gratie d’Amore» Негри подчеркивает свои взаимоотношения с членами знатных фамилий и семьями, нанимавшими его для работы и покровительствовавшими ему, и в целом с их союзниками, наследниками и преемниками — а не с врагами.

Карьера Чезаре Негри, отраженная на страницах «Le Gratie d’Amore» к оглавлению

Портрет Чезаре Негри с титульной страницы его трактата «Le Gratie d’Amore», 1602 г.

О ранних годах жизни мастера и о его семье известно немногое. Он родился в Милане примерно в 1536 году, возможно, в семье Джироламо Негри [3]. Учился танцевать под началом Помпео Диобоно (Pompeo Diobono), и, когда учитель уехал во Францию в 1554 году, взял на себя заботу о его школе. В течение пятидесяти лет он не только давал представления, но и обучал миланское дворянство, путешествовал вместе со своими покровителями по всей Италии и за ее пределами, сочинял танцы и, ближе к концу своей карьеры — опубликовал свой трактат.

Успех Негри, судя по всему, основывался на трех факторах: уровне знаний, полученных у Диобоно, практически лучшего преподавателя того времени, собственном таланте Негри как танцора и исполнителя, и уровне амбиций, соответствовавшем его высокому мнению о самом себе. Должно быть, он был умным и трудолюбивым человеком. На данный момент известны только четверо других итальянцев: Лутио Компассо, Фабрицио Карозо, Просперо Люций и Ливио Лупи да Карраваджио, написавших и опубликовавших свои работы ко времени публикации трактата Негри «Le Gratie d’Amore».

Негри, очевидно, несколько раз ездил из Милана в Париж и занимался не только обучением отдельных танцоров, но и готовил целые представления. К ак и его соотечественник Бельджойозо (Belgioioso), известный благодаря «Комическому балету Королевы», Негри был мастером театральных постановок, таких, как созданный и поставленный им на свои деньги маскарад в честь прибытия дона Хуана Австрийского.

Кроме того, Негри, должно быть, был сильным и энергичным человеком — ведь он танцевал до (и даже после) своего пятидесятилетия.

Успех Негри как ученика школы Диобоно свидетельствует об уровне преподавательского мастерства его учителя, и о его репутации, которая вышла за пределы круга профессиональных танцоров. Миланский поэт Джованни Паоло Ломаццо (Giovanno Paolo Lomazzo) включил в свою книгу «Libro terzo dei grottesche» несколько льстивое стихотворение «Di Pompeo Diabone», а также упомянул мастера Паоло в своем произведении «Vita del’Auttore». Негри называет имена некоторых других танцмейстеров, также обучавшихся в школе Диобоно — Мартино да Ассо (Martino da Asso), Джованни Баттиста Вараде (Giovanni Battista Varade), Пьетро Франческо Рабелло (Pietro Francesco Rombello), — подразумевая, что читатели оценят взаимную связь всех этих людей. Ученики Диобоно распространили его «учение» далеко за пределами Милана, а следующее поколение преемников сделало наследие мастера достоянием всей Европы.

Свою автобиографию Негри начинает чем-то вроде беспорядочного перечисления своих ранних постановок. Конечно, за пятьдесят лет из памяти стерлись наименее важные из них — скорее всего, не такие успешные представления первых годов творческой деятельности. Особенное внимание Негри уделяет тем представлениям, которые позволили ему обратить на себя внимание и заслужить покровительство некоторых из испанских правителей Милана. Когда Диобоно впервые уехал во Францию, Негри было около 18 лет. Свою первую постановку (или же первую, заслуживающую упоминания) Негри представил двумя годами позже вниманию Кристофора Мадруччи, кардинала Трента, Фердинанда Альвареса де Толедо, герцога Альбы, и дона Джованни де Фигароа, каждый из которых входил в правительство Милана под началом Испании. Негри не уточняет, когда именно он для них танцевал (или же когда он танцевал для всех упомянутых персон одновременно — что, впрочем, маловероятно). Следующего члена правительства, герцога Сесса, Негри называет «mio signore, & padrone». Негри не перечисляет танцы, который он исполнял в то далекое время, не описывает сами празднества — частные или публичные, — которые позволили ему зарекмендовать себя упомянутым именитым персонам, и не называет имена других танцоров, которые выступали вместе с ним. Неясно также, как он получил возможность принять участие в праздненствах со своими танцами. Вероятно, нужны двери открыла связь Негри с Диобоно.

В 1561 году Негри сопровождал своего патрона, Франческо Фердинанда д’Авалоса де Аквино, правителя Пескары в 1560-63 гг., в Мантую, на празднование бракосочетания герцога Гульельмо Гонзага и Элеаноры Австрийской. В течение всех торжеств Негри танцевал «для многих других правителей». Снова неясно, участвовал ли он в представлениях других постановщиков или исполнял соло собственного сочинения. В данном случае Негри не просто развлекал своего покровителя дома, он являлся предметом гордости семьи правителя и его придворных. Как член свиты Пескары, Негри способствовал поддержанию репутации и своего патрона, и патрона своего патрона — то есть Филиппа II Испанского.

В дальнейшем Негри продолжает извлекать выгоду из своих взаимоотношений с правителями Милана. Когда герцог Альбукерке прибывает в Милан в 1564 году, он отправляет Негри на Мальту вместе с Конте ди Чифуенте. Негри утверждает, что во время всего путешествия он ни на минуту не покидал Чифуенте – разумеется, как из соображений собственной выгоды, так и по причине личной верности. Эта экспедиция предоставила танцмейстеру несколько уникальных возможностей. В Генуе он танцевал для Андреа Дориа, в Неаполе и Сицилии – для испанских вице-королей соответствующих территорий, на Мальте – перед Великим Магистром, в Сарагосе – перед герцогом Терранова, позднее ставшим правителем Милана. Выступления в Сарагосе, столице Арагона – похоже, единственное представление, которое давал Негри на территории Испании.

В 1564 году через Милан по дороге в Испанию проезжали Рудольф и Эрнест Габсбурги, направляясь ко двору Филиппа II для продолжения своего обучения. Негри танцевал для них и даже дал принцам несколько уроков, «обучив их многим прекрасным вещам». В возрасте двенадцати и одиннадцати лет соответственно, мальчики, конечно, уже брали уроки танцев, но Негри мог дать им несколько классов в модном итальянском стиле. Когда юноши возвращались обратно в 1571 году и проезжали северные итальянские территории, находившиеся под властью Испании, Негри вновь танцевал для них на банкете в Генуе, организованном Джованни Андреа Дориа. Принцев сопровождал дон Хуан Австрийский. Негри отправился вместе со всей свитой в в Феррару и вновь танцевал на bucintoro, небольшом роскошном корабле, на котором герцоги д’Эстэ принимали титулованных гостей, следующих в Феррару.

Дон Хуан Австрийский

В течение того же периода Негри выступал во Флоренции перед великим герцогом Козимо Медичи, его сыном Франческо и зятем Паоло Джордано Орсини. Имя Франческо еще как минимум дважды появляется в истории итальянского придворного танца. В 1559 году Кристиано Ламберти, вероятно, музыкант, привел в своем письме Антонио Сергуиди, секретарю Франческо, описание танца «La Caccia», чрезвычайно похожее на то, что в дальнейшем опубликует в своей книге Негри под названием «La Caccia d’Amore». Луцио Компассо, чей трактат «Ballo della gagliarda», вышедший во Флоренции в 1560 году, является первым из известных опубликованных учебников по танцу, посвятил свою работу Франческо Медичи, которого он называет «Signore & Patron mio sempre osservandissimo». Негри же в своей книге не упоминает ни одной значимой флорентийской персоны, за исключением синьоры Констанции де Медичи, которой он посвятил балетто «La Nizzarda».

Франческо де Медичи в детстве и в зрелом возрасте

Самый значительный период придворной службы Негри начался в сентябре 1573 года, когда Антонио де Гузман, покровитель мастера, стал правителем Милана. Негри принял участие в целой череде официальных торжеств. В мае 1574 года, во время визита дона Хуана Австрийского, Негри в течение восьми дней танцевал для титулованного гостя и дал ему несколько уроков танца. Должно быть, принц и танцмейстер разбирали на этих уроках новые танцы и работали над улучшением техники гальярды и разнообразием ее вариаций. Дон Хуан, герой битвы при Лепанто, имел репутацию увлеченного и хорошо танцующего человека. Про него рассказывали, что еще перед началом самого сражения с турецким флотом он неожиданно пустился танцевать гальярду. Чуть позже патрон отправил Негри и пятерых его учеников в Виджевано, где, одетые в стиле mattaccino (декоративные доспехи или вид военного костюма), они представили публике вариации гальярды, мареску и несколько частей маттачинов (mattaccino). По словам Негри, это представление имело большой успех, особенно у военных; мастер утверждает, что, судя по отзывам титулованных зрителей, они никогда ранее не видели таких быстрых и умело исполненных танцев.

В июне дон Хуан в сопровождении принца Пармы и Оттавио Гонзага вернулся в Милан. Негри сделал личный и очень заметный вклад в официальную праздничную жизнь города, организовав на свои средства маскарад (mascherata) из двадцати пяти действий. Танцы включали в себя танец brando в исполнении четырех «королей и королев», одетых в античном стиле, танец mattaccinata аккомпанирующих им «гномов», и «битву» «дикарей», вооруженных палками и щитами. В финале всего действа восемьдесят два человека танцевали brando под аккомпанемент «лучших музыкантов Италии».

Вторая половина 1574 года была так же наполнена праздничными событиями, как и предыдущие месяцы. В августе скончался Карл IX Французский, и его брат Генрих покинул трон Польши, чтобы наследовать корону Франции. Король, в сопровождении герцогов Савойского, Анверского и Феррарского (последний из которых и сам надеялся стать королем Польши), во время своего путешествия пересекал и миланские территории. Учитывая напряженные отношения между Францией и Испанией, Генрих не посещал Милан официально, вместо этого правитель Милана вместе с некоторыми знатными подданными выехал из города, чтобы поприветствовать короля и организовать для него несколько праздничных приемов в небольших окрестных городах. В этих приемах принимал участие также и Негри, вместе с двумя своими учениками — Джованни Стефано Фаруффино и Джулио Чезаре Лампуджнано, а также воспитанником Диобоно — Мартино да Ассо. Возможно, именно тогда Генрих в первый раз обратил внимание на итальянского танцора.

Некоторые, видимо, намеренные пробелы в воспоминаниях мастера разделяют эти празднества и те, что имели место через пятнадцать лет после описанных событий. В октябре 1582 года Негри танцует на «самом прекрасном торжестве» в Версале для герцога Савойского. Он проводит там две недели, выступая во дворце и получая богатые вознаграждения. Десятью годами позже его ученица, девятилетняя дочь состоятельного финансиста Конте Ринальдо Теттони выступает перед герцогом Мантуи, Винченце  I.

Вершиной профессиональных достижений Негри становятся события 1598 и 1599 годов. В ноябре Маргарита Австрийская, невеста Филиппа III проезжает через Ломбардию по дороге в Испанию. Пока она путешествует со всей своей огромной и влиятельной свитой, официальный траур в связи с недавней смертью Филиппа II несколько ограничивает допустимую пышность торжеств. Однако, хотя большая часть запланированных публичных празднований была отменена или проведена с меньшим размахом, оставалась возможность организации частных представлений.

Запланированные к исполнению в новом театре «Salone Margherita» пьесы с intermedii не состоялись. Однако в более узком кругу восемь учеников Негри продемонстрировали balli и боевые танцы с длинными мечами, дагами и пиками. Позже те же исполнители танцевали для других знатных зрителей, включая посла испанского короля, Франческо, маркиза д’Аямонта, сына старого покровителя Негри. И в этот раз юноши исполнили множество «bizzarie di balli, combattimenti, & mattaccini» (оригинальных танцев и танцев с оружием), которые доставили немалое удовольствие зрителям из числа военных.

Следующим летом у танцмейстера появилась возможность представить постановки, изначально подготовленные для Маргариты, благодаря тому, что визит сестры Филиппа III, инфанты Изабеллы и ее мужа, Альберта Австрийского, снова сделал актуальными пышные действа.

Альберт Испанский иинфанта Изабелла

Члены богатейших миланских семей представили несколько танцев-масок в новом театре. Два из этих танцев сочинил Негри. В своем трактате автор не только тщательнейшим образом описывает костюмы, аксессуары и инструменты, но также называет имена исполнителей и описывает эти танцы. Несколькими днями позже зрители могли наблюдать представление очередного brando Негри, «Alta Regina», в исполнении четырех пастухов, каждый из которых нес посох, и четырех нимф, каждая из которых была вооружена стрелой. Танцоры разворачивались на месте, менялись местами, брались за руки с партнерами, двигались по прямой и по зигзагообразной траекториям, и образовывали в ходе движения разные геометрические фигуры. Пастухи и нимфы танцевали в парах, вместе и по-очереди, повторяя одни и те же связки шагов с левой и правой ног и всегда сохраняя симметричность фигур. Негри не упоминает при описании хореографии каких-либо специфических действий с посохами и стрелами — скорее всего, они являлись просто реквизитом и позволяли составить более полную художественную картину. Сами танцы были сочинены для исполнения непрофессионалами, владеющими танцевальными навыками на высоком уровне, состояли из небольших шагов, маленьких прыжков, редких поклонов, и не включали в себя по-настоящему сложных движений. Как говорится в опубликованной редакции пьесы «Arminia», исполнителями были миланские «молодые дворяне». Утонченность и умение себя подать демонстрировали уровень воспитания. Интермедия оканчивалась общим реверансом всех восьми исполнителей, что также являлось и красивым и изящным окончанием brando.

В дополнение к автобиографическим сведениям Негри приводит описание пяти танцев, которые имели отношение к членам семей правителей, иллюстрируя таким образом хронолгию своего «автопортрета». Первый танец — это «Baletto detto lo Spagnoletto», посвященный Джованне делла Лама, супруге герцога Альбукерке. Хотя Альваро де Санде правил в течение менее чем семи месяцев, Негри посвятил его дочери Изабелле «Pavaniglia alla Romana». Для Анны де Кордова, жены д’Аямонте, Негри тоже сочинил паванилью. Неясно, были ли перечисленные танцы сочинены для исполнения к какому-то случаю, или просто были посвящены женщинам, которых Негри называет своими покровительницами. То, что Негри посвятил свои танцы женам Альбукерке и Аямонте, вполне ожидаемо — мастер неоднократно упоминает о своей службе у этих вельмож. Связь одного из танцев с правлением Санде доказывает, что Негри жил в Милане в ходе его краткого правления.

Наконец, Негри приурочивает «baletto, il Pastor Leggiadro» к свадьбе сына правителя Веласко и Маддалены Борджиа в 1594 году, и посвящает танец «La Caccia d’Amore» второй жене молодого господина, донне Джованне ди Кордова.

Факты, не вошедшие в книгу к оглавлению

Далеко не вся история жизни Негри нашла отражение на страницах «Le Gratia d’Amore» — в повествовании есть пробелы, некоторые из которых незначительны, другие же охватывают продолжительные периоды времени: 1564-1569 гг, август 1571 – май 1574, август 1574 – октябрь 1582, октябрь 1582 – июль 1592, июль 1592 – декабрь 1598 гг. В течение этих периодов мастер мог быть занят какой-то другой, нетанцевальной деятельностью. Однако, учитывая его связи и очевидные способности, более вероятно, что Негри продолжал заниматься преподаванием и исполнением танцев – возможно, в менее высоких кругах общества, которые в 1602 году он не счел достаточно «достойными». Существует и третья вероятность – что, продолжая свою профессиональную деятельность, Негри тем не менее нашел политически неоправданным упоминать имена людей, для которых он работал.

Есть несколько способов заполнить возникшие в повествовании лакуны.

Благодаря официальному надзору государства, города и церкви фиксировались все ключевые события в жизни горожан Милана – коммерческие сделки и деятельность, связанная с юридическими актами и семейными отношениями. Один из фондов этих многотомных архивов – Notarile – содержит чрезвычайно важные документы о времени пребывания Негри в Милане. В этом фонде хранятся завещания, отчеты о продажах и других гражданских процессах из жизни относительно преуспевающих представителей средних и высших классов. Имя Негри упоминается в связи с двумя сделками в 1586 году, а с 1592 по 1597 года оно встречается во множестве подобных записей. Следовательно, в течение этих периодов, разве что за исключением непродолжительных отлучек, мастер жил в Милане.

Церковные архивы хранят информацию о представителях всех социально-экономических кругов. После Тридентского Cобора (1545-1563гг) католическая церковь требовала от священников большего пастырского участия в жизни прихожан. Священнослужители ходили по домам и составляли переписи для так называемых «State delle anime». Были записаны имена, возраст, вид деятельности каждого человека, а также характер взаимоотношений связывающих людей, проживающих в каждом доме Милана. Эти записи позволяют увидеть танцмейстеров не просто как профессиональных исполнителей и постановщиков, но и как горожан и отцов семейств.

В первой коллекции записей прихода Сан Сальвадоре, к которому относился Негри, от 1576 года, мастер упоминается как глава семьи из девяти человек, ballatore, 34 лет, женатый на Изабелле ди Нава, 24 лет. Двум дочерям – Ливии и Оттавии, три и один год соответственно. Женщине, которая могла являться матерью или тещей Негри – Магдалете ди Марки – 54 года. В качестве подмастерьев с супругами проживали также Франческо Бернардино ди Креспи, 18 лет (позже Негри упоминает его как одного из выдающихся танцоров), и трое детей – Джованни Джакобо ди Кастиони, 12 лет, Виоланте ди Чепесони, 8 лет и Витториа ди Лиа, 5 лет. Семья проживала в Каза ди Клементе ди Клементи, по другую сторону соборной площади от дворца губернатора. Вместе с Негри в том же доме, что в целом характерно для того периода, проживали еще шесть семей – всего 27 человек.

Согласно отчету от 1587 года семейство мастера относилось все еще к тому же приходу, но жило в другом доме – Каза дель Тромбоне. Негри добавляет прозвище «Detto il Trombone» (прозванный Тромбоне) после своего имени на титульной странице своей книги. В этом доме проживает еще лишь одна семья, общее население его составляет 17 человек – следовательно, у каждой семьи просто великолепные жилищные условия. В доме Негри живут две дочери (Ливия умерла, Оттавии 13 лет и младшей дочери Маргаритте – 2 года) и сын Джакобо Филиппо, четырех лет. К семье присоединились кормилица Мария ди Кабьи, 35 лет, служанка Елена и пожилая пара – Баттисто Креспо, 51 год и его жена Лодовика, 50 лет – возможно, родственники подмастерья, упоминавшегося в описи 1576 года. Негри 50 лет, его жене – 38. Очевидная, если подсчитать количество прошедших лет, ошибка в возрасте, указанном для членов семьи, типична для записей того периода. Бросаются в глаза право владения домом, нехарактерное для Милана тех лет, — признак стабильного положения и благосостояния. Спустя многие годы, даже после смерти Негри в 1610 году, дом сохранит данное ему имя и перейдет ко вдове мастера, ее дочери и зятю, их родственникам и членам четырех других семей. Даже в 1633 году, когда там будут жить 28 человек, уже не имеющих отношения к семье Негри, дом все еще будет называться Каза дель Тромбоне.

Итак, согласно приходским переписям, в 1576 и 1587 годах Негри жил в Милане.

С уверенностью можно утверждать, что, несмотря на покровительство испанских правителей Милана, Негри посвятил значительную часть своей профессиональной деятельности карьере violoniste при французском дворе. Свидетельство этого можно найти как в архивных материалах во Франции, так и в стихах Джованни Паоло Ломаццо.

Имя Негри упоминается во многих французских документах начиная с 1560 года, когда мы можем найти его в отчетах Франциска II о выданных вознаграждениях — Негри, упомянутый как violon ordinare, вместе с тремя другими итальянцами был послан в Италию для поиска и найма скрипачей. В 1569 году он упоминается как violon do roi, скорее всего, при дворе Карла IX. В 1575 году Негри получает некоторые суммы на проживание, еду и одежду из казны младшего брата короля, Франциска Анжуйского. Десятью годами позже он возвращается во Францию как личный violon de la chambre Генриха. Несколько раз Негри упоминается как крестный отец детей придворных музыкантов. Наконец, в мая и июне 1587 года Негри настигает почти смертельное заболевание, которое кладет конец его службе королевской семье Франции. В 1560-1587 годах, работая при французском дворе, Негри продолжает поддерживать связь с правителями Милана. Очевидно, временная жизнь Негри в Париже хорошо оплачивалась. Записи 1587 года показывают, что его состояние достигло размеров, которые позволили его семье переехать из съемных комнат в свой собственный дом.

Поскольку во французских архивах мастер упоминается как скрипач, а не как танцор, можно предположить, что речь идет о каком-то другом Негри. Однако поэт Джованни Паоло Ломацоо, чье произведение «Rime» вышло в свет в тот год, когда Негри тяжело заболел, полностью проясняет ситуацию. В стихотворении «Di Pompeo Diabone» поэт не просто упоминает Диобоно и других итальянцев при французском дворе, но и отдельно называет «Il Trombone», что доказывает, что Негри служил работал для французских дворян так же, как и для итальянских и испанских. Разумеется, Диобоно, играющий при французском дворе важную роль, способствовал тому, чтобы его ученики присоединились к нему и упрочили его положение при дворе. После 1597 года никаких упоминаний о Негри в архивах Франции не встречается.

Хотя во время правления Гениха III почти каждый танцор при его дворе был итальянцем, далеко не все они были новичками. Когда Карл VIII вторгся в Италию, он был разочарован в погоде и в вине, но с восторгом отнесся к традиции итальянских торжеств. Итальянский стиль производил большое впечатление еще до того, как Диобоно прибыл во Францию в середине XVI века. В моду вошли итальянские тематические балеты и маскарады. Даже не концентрируя внимание на своем собственном пребывании во Франции, Негри упоминает не только Диобоно, но и Лодовико Падуелло, Вирджилио Браческо, Джованни Паоло Эрнандеса, Джованни Франческо Гьера. Он выражает восхищение этими исполнителями, превозносит их талант, мастерство и вознаграждения, которые они получали. Негри не критикует их, несмотря даже не то, что они являлись, по сути, его конкурентами. Однако его похвалы означенным танцорам еще раз обращают внимание на то, что о своей собственной службе при дворе трех королей Негри не обмолвился ни словом.

Краткая хронология жизни Чезаре Негри к оглавлению

1536	Родился
1554	Помпео Диобоно уезжает во Францию и Негри берет на себя заботы о его школе
12 июня 1555 — 13 января 1556	Правление Фердинанда Альвареса де Толедо, герцога Альбы, для которого танцевал Негри
Июнь 1556 — январь 1557	Правление Кристофоро Мадруччи, кардинала Трента, перед которым танцевал Негри
1557-1560	Правление герцога Сессы, которого Негри называет своим покровителем и перед которым танцует
1560	Во Франции: должность violon ordinare
Июнь 1560 — 1563	Правление Франческо Фердинандо д’Авалоса де Акуино, маркиза Пескары, перед которым Негри танцевал; путешествие с ним в Маную на свадьбу герцога Гульельмо; исполнение танцев во Флоренции перед Козимо де Медичи и другими
16 апреля 1564 — 21 августа 1571	Правление Габриеля де ла Куевы, герцога Альбукерки; Негри посвящает свое «Baletto detto lo Spagnoletto» супруге герцога. Путешествие с Чифуенте на Мальту, в Геную, Неаполь, Сицилию и Сарагосы.
1564	Негри танцует для принцев Габсбургов
1569	Во Франции: должность violon du roi
29 июля 1571	Негри танцует для принцев Габсбургов и дона Хуана Австрийского в Генуе
Август 1571	Негри путешествует с доном Хуаном и сопровождающими и исполняет bucintoro
Сентябрь 1571 — апрель 1572	Правление Санде; Негри посвящает танец его дочери
17 сентября 1573 — апрель 1580	Правление Антонио де Гузмана, покровителя Негри. Негри посвящает танец супруге Антонио.
6 мая 1574	Негри танцует в Виджевано для дона Хуана, представляет ему своих учеников и обучает дона Хуана танцам в течение восьми дней
26 мая 1574	Танцует для дона Хуана в Виджевано вместе с пятью своими учениками
26 июня 1574	Представляет mascherata дону Хуану и сопровождающим
6 августа 1574	Организует представление для Генриха III в Кремоне
11 августа 1574	Организует представление для Генриха III в Монце и Мазента
1575	Во Франции: на должность violon у Франциска Анжуйского
13 августа 1575	Во Франции: на должность violon у Франциска Анжуйского
26 сентября 1575	Во Франции: на должность violon у Франциска Анжуйского
1576	Проживает в Каза ди Клементе в приходе Сан Сальваторе
14 мая 1576	Упоминается в архиве Notarile
25-26 октября 1582	Танцует для герцога Савойского в Версале, после чего остается там же еще на две недели
ок. 1585-1587	Во Франции на должности violon de la chambre
27 февраля 1586	Упоминается в архиве Notarile
29 ноября 1586	Упоминается в архиве Notarile
1587	Проживает в Каза дель Тромбоне в приходе Сан Сальваторе
30 мая — июнь 1587	Во Франции на должности violon de la chambre; заболевает
13 апреля 1592	Упоминается в архиве Notarile
10 июля 1592	Девятилетняя ученица Негри танцует для герцога Мантуи в Милане
4 декабря 1592 — 1595	Правление де Веласко в Милане
23 августа 1593	Упоминается в архиве Notarile
4 ноября 1593	Упоминается в архиве Notarile
21 июля 1594	Представляет «Il pastor leggiadro»
12 августа 1594	Упоминается в архиве Notarile
14 сентября 1594	Упоминается в архиве Notarile
20 сентября 1594	Упоминается в архиве Notarile
3 октября 1595	Упоминается в архиве Notarile
6 июня 1596	Упоминается в архиве Notarile
27 сентября 1596	Упоминается в архиве Notarile
7 октября 1597	Упоминается в архиве Notarile
8 декабря 1598	Восемь учеников Негри танцуют для королевы Маргариты
9 декабря 1598	Те же ученики танцуют для посла испанского короля и его придворных
18 июля 1599	Негри танцует на торжествах в честь инфанты Изабеллы и ее супруга
21 июля 1599	Brando постановки Негри завершает интермедию, представленную вниманию инфанты и остальных зрителей
1602	Негри публикует трактат «Le Gratie d’Amore»
1604	Негри переиздает «Le Gratie d’Amore»; под названием «Nuove inventione di balli»;
1610	Вдова с дочерью, зятем и другими членами семьи проживают в Каза даль Тромбоне

Ссылки к оглавлению

[1] Violon — название должности скрипача, танцора или человека, занимающегося обучением придворных пажей.
[2] См. «„Придворный“ Бальдассаре Кастильоне» (прим. пер.)
[3] На нижней части обрамления портрета Чезаре Негри из «Le Gratie d’Amore» указано, что автор изображен на нем в возрасте 66 лет. Вероятно, гравюра была сделана еще до года публикации книги. Вывод об имени отца Негри сделан на основе данных из архива нотариальных записей Милана, в котором Негри называется «Cesare q. Girolamo» (то есть «Чезаре, сын покойного Джироламо»).